мы шли в Балаклаву на шлюпке весельной,
мохнатые звезды под небом висели,
лохматая пена вилась у бортов.
Везя в Балаклаву ахейскую славу,
Командовал веслами рыжий браток.
Мы потные спины, натужась, качали
У черных трахитов, под гнездами чаек.
Торжественный сумрак на плечи надев,
Мы длинные весла несли по воде.
Отвалка на банке. Плечо на изморе.
Уключины кличут Посейдоновых коней.
И вот полыхает гремучее море
Зеленою россыпью мертвых огней.
Не пели ни "Волгу", ни "Моряка" -
Струнами жил пела рука.
Она приказала плыть и плыть.
С берега дула тугая теплынь.
Мы шли в Балаклаву путем Одиссея,
Двенадцатью веслами яхонты сея,
Двенадцатью веслами руша волну,
А по небу мчался, с нами под пару,
Из млечных туманностей вздыбленный парус
В еще не открытую греком страну.
Мы шли в Балаклаву за Одиссеем,
До пояса голый спортивный сброд -
Москвич, ленинградцы и одесситы,
И рыжий вожак развернул поворот.
Он вырос, обрызганный фосфорным звоном.
Он правил, как тысячи лен назад,
В глубокое горло страны Листригонов,
В будущий день, в золотой азарт.
И, густо дыша кипарисным настоем,
Черный проход, развалясь, открыл
Нами завоеванные санатории,
Вновь завоеванный нами Крым.